Давид Нойхауз SJ

Биньямин Нетаньяху 15 лет находился на должности премьер-министра Израиля, что является самым долгим сроком со времён основания государства Израиль, и эти годы оставили неизгладимый след в истории страны. Какие перспективы ожидают Израиль после избрания нового правительства 13 июня 2021 года? В данной статье рассматривается, что изменилось и что, напротив, осталось неизменным в стране, которой теперь управляет коалиция партий, включающая в себя почти весь политический спектр и основанная лишь на общем оппозиционном противостоянии её членов политике Нетаньяху.

***

Выборы, прошедшие в марте 2021 года в Израиле, привели к тому, что Ликуд, возглавляемый премьер-министром Биньямином Нетаньяху, остался в положении важнейшей политической партии, получив 30 из 120 мест в израильском парламенте. Это был весьма предсказуемый факт, и тем неожиданнее стала последующая новость: Нетаньяху более не в состоянии сформировать правительство. Более того, во главе протеста его возвращению стояли его ближайшие идеологические союзники.

Три месяца спустя, в июне, в своё время близкий соратник Нетаньяху Яир Лапид, лидер партии Йеш Атид, объявил о формировании нового правительства. Не менее удивительным было решение о вступлении самого Лапида в должность министра иностранных дел; он уступил первый период премьерства Нафтали Беннету, главе правой партии Ямина, и установил таким образом порядок очередности, согласно которому он сам возьмёт бразды правления через два года. Правительство, приведённое к присяге 13 июня 2021 года, включало в себя ряд партий из всего политического спектра, от правых до левых, в том числе арабскую партию исламского происхождения. Эти сомнительные союзники достигли согласия в организации коалиции, позволившей сформировать новое правительство, основанное, по сути, на их совместном противостоянии Нетаньяху. Почти все были уверены, что это правительство продержится недолго – уж слишком очевидны противоречия между партиями.

Действительно ли Израиль сменил политический курс после 12 лет правления Нетаньяху? Нет сомнений, что Нетаньяху, являвшийся премьер-министром на протяжении суммарно 15 лет (он был премьером также и в период с 1996 по 1999), что стало самым продолжительным сроком со времени основания государства Израиль, оставил неизгладимый след в истории страны. Что же изменилось в эпоху после Нетаньяху, и что осталось неизменным?

Человек: взлёты и падения

71-летний бывший премьер-министр, родившийся через год после основания государства Израиль, продолжает пользоваться широкой популярностью среди тех групп, которые в своё время привели его к власти. Остаются его ярыми сторонниками многие из потомков тех евреев, которые эмигрировали из арабских и исламских стран и из бывшего Советского Союза, а также члены национального религиозного и переселенческого движения, сторонники кампании по переселению на территории, занятые Израилем в 1967 году (с тех пор называемые «оккупированными территориями»), и ультраортодоксальная община. Нетаньяху сумел объединить эти разнородные группы, воспользовавшись их общей неприязнью к так называемой элите предыдущей эпохи (в основном состоящей из светских европейских евреев), которая до сих пор стоит во главе экономики, судебной системы, образования, средств массовой информации и армии Израиля.

На протяжении лет, проведенных у власти, Нетаньяху преследовал три основные цели. Во-первых, он активно препятствовал любым посягательствам на оккупированные территории, таким образом сделав невозможным создание палестинского государства. Во-вторых, он уделял много внимания «иранской угрозе», в особенности попыткам исламской республики овладеть ядерными ресурсами. Арабская весна парализовала других конкурентов за первенство в регионе, и премьер-министр весьма успешно охарактеризовал Иран как одну из основных угроз Израилю, что обеспечило сотрудничество консервативного арабского мира с Израилем и против Ирана. В-третьих, Нетаньяху предложил превратить Израиль в полностью капиталистическое государство, оторвав, таким образом, страну от её социалистических корней.

По большей части Нетаньяху сумел реализовать эту программу. В течение его правления Израиль не уступил арабам ни одной из своих территорий, а о палестинском государстве практически не упоминалось. Благодаря поддержке Трампа четыре арабские страны нормализовали свои отношения с Израилем, несмотря на полный провал в установлении мира с палестинцами. Пока Иран подвергался международной критике, Израиль значительно улучшил свои собственные стратегические возможности. Экономическое развитие страны на пути капитализма процветало, и список евреев-миллиардеров с каждым годом становился всё больше и больше.
Эти успехи создали среди многих израильтян иллюзию мира и процветания, а Нетаньяху гордился достижением этих результатов: беспрецедентный экономический рост, низкое количество жертв на палестинской границе, выгодный мир с некоторыми арабскими странами, а также успешная борьба с Covid-19.

В итоге Нетаньяху вовсе не потерпел поражения в демократических выборах: он не был оставлен народными массами, а его партия осталась самой крупной. Он потерпел поражение со стороны своих самых близких и способных союзников, которые оставляли его один за другим, создавая собственные партии правого крыла, впоследствии объединившиеся в коалицию против Нетаньяху. Его падение стало отчасти следствием его стиля правления, который с годами становился всё более и более индивидуалистическим, и замкнутым. Премьер-министр Беннет, министр юстиции Гидеон Саар, министр финансов Авигдор Либерман, министр внутренних дел Айелет Шакед и министр связи Йоаз Хендель вошли в политику в качестве его партнеров и сторонников. Беннет был главой его штаба; Саар – секретарем кабинета и долгое время занимал пост министра; Либерман был его влиятельным советником и генеральным директором Ликуда; Шакед возглавляла его политический офис, а Хендель был его директором по коммуникациям. Но после того, как все эти люди были восприняты в качестве угрозы его влиянию в партии, они вступили в сговор между собой, чтобы его свергнуть. В число их влиятельных союзников входил и еще один член Ликуда, ставший потом противником правительства Нетаньяху – президент Реувен Ривлин.

С того времени, как в 2019 году Нетаньяху был обвинен в коррупции, мошенничестве и злоупотреблении полномочиями в результате затянувшегося на три года расследования, угроза тюремного заключения омрачила его последние годы у власти. Сара, его жена, в свою очередь была обвинена во вмешательстве в государственные дела, злоупотреблениях в отношении госслужащих и растрате государственных средств.

Сейчас бразды правления берет на себя молодое поколение граждан Израиля, возглавляемое пятидесятилетним Беннетом, новым премьером, который, даже если идеологически придерживался правой политики Нетаньяху, принадлежит к новому классу работающих в сфере высоких технологий и средств массовой информации. Остаётся лишь увидеть, смогут ли Беннет, Лапид и их соратники внедрить стиль управления, основанный на сотрудничестве и не столь авторитарный.

Международные союзники

В январе 2021 года Джо Байден принес присягу в качестве новоизбранного 46-го президента Соединённых Штатов Америки. Нетаньяху, равно как и большинство граждан Израиля, являлся сторонником Дональда Трампа, который проиграл гонку за второй президентский срок. С самого своего вступления в президентскую должность Трамп поддерживал политику Нетаньяху. Он признал Иерусалим столицей Израиля, фактически сведя на нет вероятность того, что Восточный Иерусалим мог стать столицей Палестины. В 2018 он перенёс посольство Соединённых Штатов Америки из Тель-Авива в Иерусалим, что привело к радикальному разрыву отношений с палестинцами. Его так называемое «Сделка века» в отношении Израиля и Палестины, опубликованное в 2020 году, было разработано и обнародовано без какого-либо участия палестинцев. Как и Нетаньяху, Трамп, казалось, стремился полностью избавиться от них. Папа Франциск присоединился к тем, кто предостерегал от «несправедливых решений». Обращаясь к епископам Церквей средиземноморского региона во время собрания в Бари 23 февраля 2020 года, он настаивал на том, что мир не должен «забывать о до сих пор не разрешённом конфликте между Израилем и Палестиной, об опасности неравных решений и, следовательно, предвестниках новых кризисов». Не обращая внимания на критику поддержки Нетаньяху, которая дестабилизировала весь регион, Трамп пошёл ещё дальше, поддержав соглашение о нормализации отношений между Израилем и Объединенными Арабскими Эмиратами, Бахрейном, Суданом и Марокко. В самом Израиле он назначил на должность посла США правого религиозного еврея-сиониста, Давида Фридмана, который полностью разделял его мнение, в особенности в том, что касалось израильской нетерпимости по отношению к палестинцам, переселенческой деятельности и настороженности в отношении иранской угрозы. 

Крепкие взаимоотношения между Трампом и Нетаньяху, по мнению наблюдателей, не предвещают ничего хорошего для последующих взаимоотношений между израильским премьер-министром и новым президентом-демократом Джо Байденом. Многие эксперты по внешней политике Израиля отметили, что отношения между администрацией страны и Соединёнными Штатами Америки еще никогда не были хуже, и что это не может не отразиться на американских евреях, которые в большинстве своём являются сторонниками демократов.

В целом, Трамп и Нетаньяху сходятся в основных политических взглядах. Обоим свойственны откровенное презрение к СМИ и культурным элитам и симпатия к определённому националистическому популизму, распространённому также и в других странах, например, в Индии эпохи премьер-министра Нарендры Моди, в Бразилии эпохи президента Жаира Болсонару и в Венгрии эпохи премьер-министра Виктора Орбана. Сердечные отношения Нетаньяху с этими лидерами испортили отношения со многими евреями диаспоры, серьезно обеспокоенными антисемитизмом, которым проникнут весь правый популизм.

Новое израильское правительство не только установило связи с администрацией Байдена, но и весьма охладило свои взаимоотношения с правыми правительствами. Ярким примером является враждебное отношение к нынешнему польскому правительству. Нетаньяху установил тесные дружеские отношения с польским президентом Анджеем Дуда, основанные на сильной поддержке, которую Дуда оказывал израильской политике. Впрочем, впоследствии между двумя государствами возникла определённая полемика касательно некоторых законодательных инициатив, которые были восприняты израильскими властями как враждебные. В последние дни своего пребывания у власти Нетаньяху ещё более сместился в правую сторону, вплоть до признания легитимности послания раввина Меира Кахане, который призывал изгнать арабское население из Израиля и ограничить права исключительно в пользу евреев[1].

В настоящее время преобладает другая политическая ориентация, в том числе по причине происхождения Беннета и Лапида: первый — успешный бизнесмен, а второй – выходец из буржуазии Тель-Авива. Их коалиция, которая объединяет в себе предпринимательские способности и буржуазные ценности, сосредотачивается, в основном, на построении стабильной экономики и хороших отношений с Соединёнными Штатами Америки и Европейским союзом.

Внутренние союзники

Среди наиболее значимых событий следует отметить включение в состав коалиции Мансура Аббаса (не путать с Махмудом Аббасом, президентом Палестины) и его партии Раам (Объединённая арабская партия), связанной с южной ветвью Исламского движения Израиля. Аббас является консервативным арабским политиком, склонным уклоняться от решения национальных вопросов, например вопроса прекращения оккупации палестинской территории в обмен на улучшение качества жизни арабских граждан Израиля. Он разорвал отношения с «Объединенным списком», который представляет собой большую коалицию арабских партий, основанную в 2015 году, до выборов 2021 года. Лапиду была необходима поддержка Раам, чтобы его собственная коалиция была в состоянии победить Нетаньяху, и в итоге ему удалось взять в свои руки то, насчет чего продолжал колебаться Аббас. Беннет и Лапид показали себя очень прагматичными и способными к переговорам с арабскими гражданами государства Израиль. Со своей стороны, Аббас пояснил: «Мы сосредоточены на проблемах арабских граждан Израиля в пределах Зеленой полосы [границы Израиля до 1967 года]. Вот основные проблемы, которые мы стремимся решить: преступность, насилие, экономические трудности, острая нехватка жилья, непризнанные деревни в Негеве». Остается неясным, сможет ли такое правительство, руководимое правыми сионистами и центристами, справиться с подобными запросами. Впрочем, присутствие в коалиции Аббаса расширяет категории инклюзивности и эксклюзивности в отношении определения гражданской идентичности Израиля.

В коалиции заметно как присутствие арабов, так и полное отсутствие ультраортодоксальных партий. В течение последних лет они были полностью поглощены правым популизмом Нетаньяху, хоть порой и становились его жертвами. Радикально настроенные против секуляризма, они не собираются вступать в государственные организации, опасаясь потери своей религиозной идентичности. В качестве самого значительного следствия они выступают решительно против обязательной военной службы для молодых людей. Протест ультраортодоксальных евреев в отношении государственного принуждения привёл к вспышкам несогласий и даже насилия. Впрочем, Нетаньяху сумел добиться установления тесных отношений с их властями, основанных на экономической поддержке и ксенофобской риторике. Но самым главным фактором в укреплении отношений Нетаньяху с ультраортодоксальными евреями стала общая неприязнь в отношении светских партий, в особенности партий Лапида и Либермана, в связи с их особенным статусом, которым они пользуются в израильском обществе.

В то время как ультраортодоксальные евреи отсутствуют в правительственной коалиции, впервые в истории в неё вошел реформистский еврейский раввин. Появление в парламенте Гилада Карива как члена Партии труда привлекло внимание СМИ, поскольку он одновременно является главой реформистского и прогрессистского движений Израиля. Важные роли, отведенные некоторым сторонникам либеральных социальных течений, альтернативных течений иудаизма, феминизма, ЛГБТ, суррогатного материнства, указывают на попытку Беннета и Лапида преодолеть раскол с основными группами американских евреев. Нетаньяху объединился с евреями правого крыла, в особенности с теми, кто яро поддерживал правительство Трампа, среди них Джаред Кушнир, зять и советник Трампа, а также Давид Фридман, посол Соединённых Штатов. Впрочем, большая часть американских евреев поддерживает демократов, а в социальных вопросах занимает либеральную позицию.

Таким образом, очевидна определённая непоследовательность нового правительства, которое благодаря своей коалиции нанесло поражение Нетаньяху. Тем не менее, отмечается и преемственность в отношении основных линий, которые были выработаны в Израиле в течение последних десятилетий.

Преемственность. Идеологический фактор

Новые управленцы разделяют с Нетаньяху идеологическое видение государства Израиль как государства евреев. Еврейское население Израиля продолжает придерживаться традиционного сионизма, т.е. того национализма, который прославляет Израиль как еврейское государство. В течение последних десятилетий стало ясно, что большая часть израильтян предпочитает жить в этноцентрическом государстве. Даже если они гордятся тем, что их государство является демократическим, в коллективном самосознании прочно закреплены накладываемые на демократию этноцентрические ограничения.

Идеологический этноцентризм привёл к появлению в 2018 году закона, согласно которому, к ужасу нееврейских граждан Израиля (около четверти населения), Израиль является «национальным государством еврейского народа». Руководители правящей коалиции – Беннет из правого крыла и центрист Лапид – твердо стоят на защите этого закона и укрепляемых им интересов евреев. Однако её более маргинальные члены Аббас и партия Мерец, которым присуще внимание к правам человека, могли бы выдвинуть некоторую критику в отношении содержания закона и его антидемократического характера. Тем не менее, лидеры коалиции продолжают повторять мантру о том, что Израиль является еврейским и, в то же время, демократическим государством. Кажется, будто никто не в состоянии разрешить напряженность и противоречия, существующие между этими двумя сторонами. Таким образом, является ли Израиль государством для евреев – как тех, которые проживают в Израиле, так и тех, кто никогда не жил там со времен еврейской диаспоры, – или же для всех своих граждан? Но Аббас скорее заинтересован в отмене конкретных ограничений, наложенных на арабов и тех, кто считается «неевреями» (около 21% израильского населения), чем в ведении идеологических споров.

Несмотря на то, что государство признаёт за гражданами, не являющимися евреями – в особенности, арабами, – право голоса, дискриминация остаётся неотъемлемой частью повседневной жизни, где средства выделяются преимущественно лишь еврейским областям. Простое сравнение еврейских и арабских инфраструктур чётко показывает социально-экономическое неравенство, отделяющее евреев от арабов, в особенности в том, что касается распределения земель, городского планирования, жилья, общественных услуг, экономического развития и образования. Более половины бедных семей Израиля являются арабами, хотя арабы составляют лишь пятую часть всего населения.

Захват территорий

Самым пагубным наследием Нетаньяху стало то, что он заставил людей поверить, будто не существует никакой альтернативы постоянной оккупации земель, полученных Израилем в 1967 году. Сменявшие друг друга израильские правительства сумели, по большей части, стереть границу между Израильским государством и оккупированными территориями посредством строительства еврейских поселений и развития инфраструктур, в особенности дорог, соединяющих эти территории с собственными территориями Израиля. Нетаньяху и его сторонники развивали идею «применения еврейского (т.е. израильского) суверенитета», или, иными словами, присоединения этих территорий к Израилю вначале де-факто, а затем де-юре, в нарушение международного права, — проект, который, впрочем, был отложен после подписания согласия о нормализации отношений со странами Персидского залива.

Несмотря на это, у нового правительства нет действительной альтернативы продолжению оккупации. Лапид, который объявил себя сторонником идеи двух государств (хотя он подтвердил, что это никогда не произойдёт ценой потери безопасности Израиля), сообщил, что его коалиция с Беннетом исключает любой прогресс на пути окончания оккупации. Вместо того, чтобы положить конец захвату земель, современное правительство стремится лишь к деэскалации конфликта путём сдерживания насилия со стороны израильской армии, провокаций со стороны поселенцев и нарушения прав человека. Кроме этого, оно пытается найти временное решение проблемы кварталов Шейх Джаррах и Сильван в Восточном Иерусалиме, где сотни палестинских семей были выгнаны из собственных домов, на которые претендуют еврейские поселенцы. Подобным образом, продолжая строить еврейские поселения, государство удовлетворило небольшое количество прошений на постройку палестинских зданий на территориях, полностью контролируемых Израилем. Кажется, будто новое правительство хочет решить проблему оккупации путём небольших компромиссов и смягчения насилия, чтобы в конце концов убедить палестинцев принять статус-кво.

Но эта стратегия вовсе не мешает конфликту с палестинцами оставаться открытым, и, более того, при этом правительстве насилие однозначно не стало мягче. В июле 2020 года израильская организация по защите прав человека, Еш Дин, обвинила Израиль в апартеиде на оккупированных палестинских территориях. В январе 2021 года другая правозащитная израильская организация, Бецелем, заявила, что в дискриминационной политике Израиля в отношении арабских граждан проявляется расизм. Это обвинение было впоследствии озвучено на международном уровне в докладе Human Rights Watch, опубликованном в апреле 2021 года. Фактически, дискриминация и захват земель представляют собой главные угрозы стабильности Израиля, как недавно показала вспышка насилия в мае 2021 года.

Дымовая завеса

Нетаньяху отклонил критику благодаря некоторым соображениям, которыми пользуется и новое израильское правительство.

Во-первых, Нетаньяху настоял на значимости исходящей от Ирана угрозы, используя риторику, согласно которой всё остальное теряет значение перед лицом растущего ядерного потенциала противника, его антидемократического характера и враждебного настроя по отношению к Западу. Разжигая исламофобию, он сумел сконцентрировать мировое внимание на исходящей от Ирана угрозе, отвлекая от того, что в действительности происходило в Палестине. Беннет и Лапид переняли его тактику.

Во-вторых, правительство Нетаньяху, активно поддерживаемое Трампом, сумело нормализовать отношения с рядом арабских государств, которые получили от этого экономическую выгоду. Развитие торговых или прочих отношений с Объединёнными Арабскими Эмиратами, Бахрейном, Суданом и Марокко привело к тому, что палестинский вопрос отошел на второй план. Эти договоры были представлены как «мирные соглашения», направленные на обеспечение мира на Ближнем Востоке, в который Израиль был полностью интегрирован, а палестинцы – будто полностью отсутствовали. Новое правительство также продолжило придерживаться этой линии.

Наконец, Нетаньяху умело воспользовался обвинением в антисемитизме, в ненависти к евреям, как оружии против своих критиков. Попытки разработать эффективное определение того, что следует понимать под «антисемитизмом», создали трудности не только для правых сионистов, которые были настроены заклеймить в качестве антисемитизма любую критику в отношении израильской политики, но и для всех тех, кто хотел бы отличить антисемитизм, т.е. незаконный расизм, от антисионизма или вполне законной критики политической идеологии. Лапид, центрист в новом правительстве, неоднократно повторял, что обычно критика сионизма и израильской политики тесно связана с антисемитизмом.

***

Современное коалиционное правительство основано на параличе. Лапид утверждает, что поддерживает «идею о двух государствах», но, в то же время, не предпримет никаких действий, пока состоит в коалиции с Беннетом, Сааром и Либерманом. Саар и Либерман поддерживают активное заселение оккупированных территорий, в особенности Восточного Иерусалима, и продолжают вести эту политическую линию в отсутствие решительной реакции международного сообщества. В Израиле продолжают процветать дискриминация и оккупация палестинских территорий. Однако очевидное изменение заключается в попытке деэскалации конфликта, смягчения насилия и минимизации репрессивных мер[2]. 

***

ПРИМЕЧАНИЯ:

[1] В ходе предвыборной кампании 2021 года Нетаньяху поддерживал партию Оцма Йегудит (рус. «Мощный Израиль» — прим. ред.). Один из её лидеров, Итамар Бен-Гвир, называет себя верным последователем Кахане. В предыдущем туре выборов в марте 2020 года бывший премьер-министр поддерживал слияние партии Беннета с фракцией Бен-Гвира, но Беннет прокомментировал это следующим образом: «Как президент партии «Новые правые», баллотирующийся сейчас в Кнессет, и как бывший министр образования государства Израиль, я не внесу в мой список того, у кого в гостиной висит фотография человека, убившего 29 невинных людей». Он имел в виду фотографию Баруха Голдштейна, который в 1994 году открыл огонь по палестинским мусульманам, молившимся в мечети Гробницы Патриархов в Хевроне, что привело к массовым смертям. Похожая реакция последовала и от другого бывшего соратника, Гидеона Саара, в течение предвыборной кампании 2021 года.

[2] Тем, кто считает, что деэскалация израильско-палестинского конфликта возможна без решения проблемы оккупации и дискриминации, следует внимательно прочитать текст одной из современных израильских песен Let’s talk straight (Поговорим напрямую), которая появилась в разгар беспорядков в мае 2021 года. Израильский педагог Урия Розенман и арабский рэпер Самех Закут объединили свои усилия, чтобы создать потрясающий комментарий к реальности, которая сегодня определяет повседневную жизнь в Израиле. Несколько выдержек из этого жесткого, но искреннего текста помогут нам составить представление о том, какой должна быть настоящая программа, направленная на достижение справедливости и мира.

В этой песне еврей и араб садятся вместе за стол. Еврей Розенман говорит: «Поговорим напрямую. […] Поверить в совместную жизнь может только наивный. Поэтому да, стоит мне услышать [арабский] акцент, я настороже. Не кричите о расизме, прекратите ныть! Ты называешь себя палестинцем, и в таком случае как мы можем быть близки? […]  Везде, где арабы, происходят теракты. […]  Так что я должен делать, ожидать, что какой-нибудь Махмуд занесёт нож и прокричит: «Смерть всем евреям»?  […]  я не расист, […]  я перестал надеяться. Сложно представить, что наступит такой день, когда мы сможем жить в гармонии […]. Между нами и вами культурная пропасть, и это не просто так. Иудаизм — за жизнь, за восстановление мира, за свободную любовь, но вы воспитываете ваших детей в ненависти во имя Ислама, ради Бога! […]  Я не расист. Я знаю, что есть другая версия истории. […] Я не расист. Мы разделяем одну и ту же страну, но ненависти нет конца. Я бы хотел, чтобы реальность была иной. Я не расист, клянусь».

Араб Закут отвечает: «Поговорим напрямую. Вы, евреи, забыли о том, что значит быть меньшинством. В начале вы были как плавильный котёл. Но сейчас вас волнуют только ядерные реакторы, апартеид и расизм. […] Я не поддерживаю расизм, я против насилия. Но семьдесят лет оккупации…. Очевидно, что есть сопротивление. […] Вы говорите: «Хороший араб – мёртвый араб», а потом жалуетесь, что я не служу в армии. Это государство обращается со мной как с гражданином второго сорта. Закон о Государстве-нации только усугубляет проблему. Государственный гимн не представляет меня, равно как и звезда Давида. […] Страна видит во мне террориста, а не человека. Мы не говорим о равных правах, когда между нами нет равенства. […]  В 1948-м вы прогнали мою семью. Еда еще была теплой на тарелках, когда вы ворвались в наши дома и заняли их, а потом стали отрицать это, ведь говорить правду трудно. […]  Я не расист, но я рассержен. […]  С меня хватит, у меня тоже есть гордость. Я не из тех арабов, которых можно приручить. У меня есть мечты и амбиции. Не ломайте мне крылья. Послушай меня, я не прозрачен, запомните моё лицо!  Ты должен признать, что вы – народ расистов.  […]  Я просто хочу жить. А вы отбираете у меня ту жизнь, о которой я мечтал. Ты беспокоишься о себе, но причиняешь мне боль. […]  Я не расист. Ни у кого из нас нет другой страны, и именно отсюда начинаются перемены».