Феликс Корнер SJ

Встречи, проведенные Папой Франциском с мусульманами в ходе его поездки в Ирак, стали новыми шагами на пути установления основанного на уважении диалога, который развивается со времен Второго Ватиканского Собора. Эти шаги подготавливались Понтификом в течение нескольких лет на личном, духовном, социологическом и теологическом уровнях: призыв к пониманию боли другой стороны (Иерусалим), ставшая уникальным событием общая молитва ради преодоления трибализма (Сараево), прояснение роли религии  —  свободной от эксплуатации (Баку) и не сведенной лишь к сфере частной жизни (Каир), — и, наконец, свидетельство человеческого призвания ко всеобщему братству. Папа Франциск также показал, что признание инаковости Бога приводит человека к братскому признанию себе подобных, и это признание выразилось в его встрече с главой шиитов, известным своей политикой ненасилия, аятоллой Али Систани.

***

Теологическое значение поездки Папы Франциска в Ирак в марте 2021 года становится яснее только при анализе широкого богословского, исторического и хронологического контекста.

Прежде всего необходимо учитывать, что сам Папа родом с континента, где процент мусульманского населения крайне низок. Впрочем, Аргентина, родина Хорхе Бергольо, является страной с довольно большой численностью мусульман среди населения, по сравнению с другими латиноамериканскими странами: порядка 400 000 человек являются приверженцами ислама. Это число значительно превышает, например, число аргентинских евреев. В Буэнос-Айресе началась дружба Папы Франциска с важным представителем аргентинских мусульман: бывшим секретарем Исламского центра Аргентины Омаром Аббудом. Кроме того, в Рим он привез и опыт того, как деятельность Церкви, проводимая в сотрудничестве с мусульманскими институтами и их представителями, демонстрирует последствия на различных уровнях — так же, как и в случае еврейско-христианского диалога.

Уже в пост-синодальном апостольском послании Evangelii gaudium, по праву считаемом программой понтификата Франциска, содержатся предпосылки христианско-исламского сближения. Это с самого начала сделало возможной ту открытость, которую можно назвать «апостольским прямодушием» (parrēsia) [1]: стремление не смягчать сделанные заявления компромиссом, но представлять их с убежденностью, равно как и с необходимой и здравой критикой в отношении противоположной стороны; но в то же время способность к самокритичности и проживанию новых встреч как возможностей взаимного «очищения и обогащения» [2] и прихода к общему пониманию видения мира [3].

В ходе последних восьми лет Папе Франциску удалось выразить в разных точках мира католический взгляд на ислам, которое впечатляюще реализует соборное описание позиции Церкви по отношению к мусульманам: уважение. В шести географических точках он с большой точностью продемонстрировал, что мы ожидаем друг от друга. Все эти места крайне символичны и, кроме того, связаны с очень болезненными воспоминаниями.

Взгляд на раны и стремление понять другую сторону: Иерусалим, 2014 год

Первой зарубежной поездкой новоизбранного Папы стало посещение Рио-де-Жанейро в 2013 году по случаю Всемирного дня молодежи, но эта дата была запланирована еще задолго до начала его понтификата. Первым же путешествием, которое Папа Франциск запланировал сам, стало паломничество на Святую Землю (24-26 мая 2014 года). Из Иерусалима, во время посещения Великого муфтия, Понтифик обратился с «сердечным призывом» к тем, кто «узнает себя в Аврааме» [4].  В четырех коротких фразах и заключительном «Салам» Папе удалось выразить принципы, ставшие основой диалога: взаимное братское внимание, решительное нет религиозному оправданию насилия, сотрудничество во имя справедливого мира. Все это является разумным и очевидным. Но в этот список принципов Франциск добавил и еще один призыв – настойчивый в своей новизне, – который должен был прозвучать именно из Иерусалима. Действительно, многие диалоги останавливаются именно тогда, когда каждая из сторон ставит на первое место свое собственное страдание, несравнимое, невообразимое и публично недооцененное. Как можно выйти из этого тупика? Франциск предлагает: «Научимся понимать боль другого!» Эмпатия в отношении боли собеседника вовсе не обесценивает собственную боль и собственные убеждения, но делает возможным — именно через стремление понять другого — взаимопонимание.

Взгляд за пределы конфликтов; милосердие Бога: Сараево, 2015 год

На следующий год Папа Франциск посетил место, которое сам назвал «Иерусалимом Европы» [5]: Сараево. Город стал символом войны и разрушения из-за своего этнического, культурного и религиозного многообразия или, лучше сказать, несмотря на это многообразие. Там открытая Понтификом новая перспектива заключалась, главным образом, не в слове, но в деле. Папа действовал таким образом, который, при обычных обстоятельствах, не укладывается в католическую практику: он молился рядом с представителями других религий.  Причина ограничений, которые Церковь традиционно накладывает на такие действия, кроется не только в различном понимании Бога молящимися [6], но и в том факте, что общественная молитва всегда свидетельствует о том, что вообще представляет из себя молитва. Так, молящиеся христиане и евреи свидетельствуют, что могут чувствовать себя в общении с Богом, потому что Он принял их по Его завету [7]. Мусульмане же понимают молитву как возможность, по сути, уже существующую для каждого человека, обратиться к Создателю, ведущему мир к совершенству.

Таким образом, ограничения Церкви в отношении слишком очевидной «межрелигиозной молитвы» в публичной сфере могут быть поняты на теологическом уровне, но не должны становиться решающим фактором в любой ситуации. Скорее, наоборот, есть множество моментов, когда свидетельствовать о единстве — в том числе во время совместного предстояния перед Единым Богом — оказывается более важным, чем свидетельствовать о молитве как о следствии исторического завета с Богом. Подобный момент наступил и в Сараево, после долгих лет конфликтов и разрушений. Так, по завершению экуменической и межрелигиозной встречи Папа Франциск пригласил всех присутствующих к совместной молитве, сопровождающейся необычным призывом к Богу: «К Вечному, Единому и Истинному Богу Живому, к Милосердному». Евреи, христиане и мусульмане могут разделить и единогласно произнести эти характеристики Бога. Более того, в этом случае затрагиваются особенности традиций каждой из трех религий: «Вечный» является наиболее частым способом выражения имени Бога среди иудеев; слова о «Едином, Истинном, Живом» Боге могут быть поняты в связи с Троицей и, кроме того, они созвучны новозаветным определениям Бога (ср. 1 Фес 1, 9; Ин 17, 3); «Милосердный» является в Коране главным именем Бога, начиная с 55-й суры (ar—Raḥmān).

Очевидно, что в экстренной ситуации могут потребоваться экстренные действия; только так места «болезненных ран и кровопролитных войн» могут стать вестью, или свидетельством [8] о том, что конструктивная межрелигиозная близость возможна, как уже сказал Бенедикт XVI, «если наше сотрудничество проходит в измерении „бок о бок”» [9].

Взгляд через стекло; религиозная свобода: Баку, 2016 год

На следующий год Папа Франциск посетил страну, где преобладает шиитское население, — Азербайджан. В советское время страна испытала на себе насильственную секуляризацию, после которой пережила возвращение к исламу. Конституция страны предполагает «разделение» между религией и государством [10]. Впрочем, закон о религии с 2009 года жестко регулирует общественные религиозные практики. Именно поэтому группы межнациональных экспертов снова выдвигают жалобы в связи с ограничением религиозной свободы в стране [11].

После освещения эмоциональной и духовной стороны совместного существования различных религий в Иерусалиме и в Сараево, в ходе посещения Баку Папа Франциск рассмотрел юридический аспект межрелигиозной встречи. Именно так ему удалось представить юридически-конституциональную ориентацию в религиозном вопросе, не оставляя без внимания эмоционально-духовное измерение. Он взял в качестве примера шедевр ремесленного искусства страны: цветные витражи, которыми украшаются стены изнутри [12]. Они называются şǝbǝkǝ (буквально: сеть). Их особенность заключается в том, что витраж выполнен лишь из двух материалов: фрагментов стекла, помещенных между деревянными частями. При использовании такой техники для закрепления не требуются ни клей, ни гвозди. Таким образом, формулируя свой призыв касательно религиозных прав, Папа воспользовался примером «разделения задач между двумя материалами». Стекло и дерево работают сообща, если так можно сказать, без малейших разногласий. Стекло держится за счет дерева. Витражи, с другой стороны, являются тем, что позволяет свету заполнить комнату. Это является и задачей религий: позволить войти «необходимому для жизни свету». Как деревянные рейки поддерживают витражи, так и «гражданское общество» должно дать поддержку и пространство религии.

Образ витражей şǝbǝkǝ хорошо отражает взаимоотношения между религиозной и секулярной сферами общества, которые различны, и только при условии, что каждая из них позволяет проявиться другой, делают возможным аутентичное существование друг для друга и, следовательно, действуют сообща.

Религии в этой свободе защищают людей как от нигилизма, так и от фундаментализма, поскольку в них сливаются в одно два измерения: распознавание, т. е. узнавание и проверка, блага и его реализация; молитва и работа над самими собой. Так развивается «культура встречи и мира».

Взгляд на гору; не приватизировать и не эксплуатировать: Каир, 2017 год

Через год Папе удалось, используя еще один образ, прояснить роль религий и связанных с ними действий в построении межрелигиозного диалога. Папа произнес речь в Каире. Когда Понтифик говорит в Египте, невольно вспоминается, как много сотен лет назад народ Израиля перешел от рабства к свободе и смог заключить, через Моисея, завет с Господом на горе Синай. Именно к этой горе завета Папа Франциск привлек особое внимание во время межрелигиозной встречи [13]. Эта возвышающаяся гора — вовсе не плод воображения; все могут ее видеть, и именно так она показывает, как должны действовать религии. Ведь религия — вовсе не благостная мысль для сердец нескольких благочестивых людей, она не ограничивается личными вопросами каждого. Напротив, религии желают менять мир и вдохновлять общество. Они предлагают ориентироваться на коллектив. Поэтому гора завета не может быть скрыта с горизонта общественного видения.

Но приватизация — лишь один из путей ошибочного восприятия религий. Другим путем является эксплуатация. Используя образ горы завета, Папа Франциск напомнил божественный запрет на Синае: «Берегитесь восходить на гору» (Исх 19, 12). В XXI веке это стало сигналом опасности того, что люди могут воспользоваться религией в своих целях или, напротив, что религии могут подвергнуться искушению и позволить политической власти использовать себя. Религия является общественным ориентиром только если она доступна всем, а не находится в услужении отдельных групп. Более того, действительно ориентированное на религию объединение имеет своей целью общественное благо.

Впрочем, ссылаясь на гору завета, Папа Франциск вовсе не хотел сказать, что различные религии утверждают, в сущности, одно и то же. Именно в Египте Понтифик напомнил своим слушателям, что религиозные различия взаимно обогащают людей и общины на службе этой другой общине через совместное построение общей нации. Чтобы так произошло, следует развивать межрелигиозный диалог.

В этой связи в ходе каирской встречи Папа Франциск сумел выделить три основных направления. То, что он сказал там, является еще одним шагом по направлению к совместному аутентичному существованию в диалоге. Основой диалога между религиями является искренность его участников. Это возможно только через честность и прозрачность или, если так можно сказать, в перспективе горы завета как цели общего пути. Но есть и другие два аспекта, которые Церковь еще не выразила так явно: согласие между долгом идентичности и отвагой инаковости [14]. Это означает, что настоящий диалог между религиями вдвойне требует отваги верных, чтобы быть собеседником, стимулом для других и в то же время совместно служить во благо более человеческого сосуществования.

Взгляд на братство; объединенные и призванные: Абу-Даби, 2019 год

Великий имам Ахмад аль-Тайиб посетил Папу Франциска в Ватикане в 2016 году. В Каире Понтифик и шейх аль-Азхара вместе участвовали в Международной конференции по достижению мира, упомянутой выше. Результатом этой дружбы, сопровождающейся активной перепиской, стал документ «О человеческом братстве». Именно под этим названием в Объединенных Арабских Эмиратах состоялась конференция, организованная Maǧlis ḥukamāʾ al—Muslimīn, мусульманским Советом старейшин. По этому случаю Папа Франциск и аль-Тайиб публично подписали созданный документ. Помимо широкого одобрения большинством сторон, инициатива также была подвергнута некоторой критике. С исламской стороны было указано на формальные препятствия: многие мусульмане, в том числе сунниты, не считают шейха аль-Азхара тем человеком, который может представлять их интересы на международном уровне; с другой стороны, не было предложено никакой другой кандидатуры, кто мог бы наиболее убедительно высказываться в интересах мусульман всего мира.

В свою очередь, некоторые католические богословы выдвинули ряд возражений в отношении содержания документа [15]. Два из них заслуживают особого внимания. Первое возражение оспаривает положение о том, что убежденный христианин или христианка не могут утверждать, что многообразие религий угодно Богу, как говорится в документе 2019 года. Это возражение может быть прояснено с учетом другого наблюдения, многократно отмеченного учением Церкви и заключающегося в том, что встреча людей разной веры может стать «очищением и обогащением» для всех [16]. В связи с этим трудно понять, почему такая встреча очищения и обогащения не должна быть угодна Богу, пусть и в форме допущения. Второе возражение состоит в том, что братьями и сестрами христиан являются, по традиции Церкви, лишь другие христиане, а вовсе не иноверцы и, следовательно, не все человечество. Сомнение, впрочем, представляется неоправданным, поскольку идея всего человечества как огромной семьи братьев и сестер была со временем включена в папские и соборные документы [17].

Кроме этого, энциклика «Все братья» проясняет вопрос всемирного человеческого братства на чисто теологическом уровне: Папа Франциск знает, что не все люди признают Бога своим небесным Отцом и, следовательно, проживают солидарность друг с другом. Поэтому в энциклике напоминается, что каждое создание «призвано быть Божиим сыном или дочерью» («Все братья», 271).

Обращенный к каждому призыв признать друг друга братьями и сестрами является оправданным с богословской точки зрения и мощным потоком выходит за границы отдельных религий; там, где люди чувствуют себя связанными узами братства, солидарность становится естественной. Но это вовсе не связано с единообразием членов братства: братья, безусловно, могут отличаться друг от друга.

Взгляд вверх и вперед; распознание другого: Ур, 2021 год

Пять рассмотренных точек зрения позволяют теперь перейти к тому, что произошло в марте 2021 года на равнине Ур. Поездка Папы в Ирак была подготовлена чередой его предыдущих встреч с мусульманами и сделанными акцентами: войти в сопереживание боли другого и вместе предстать перед Богом на пути примирения; юридическое и социальное определение религии, в теоретическом плане, как жизненного источника трансцендентного, который не должен попасть в эксплуатацию политической власти; призвание людей к братству как способ преодоления любых проявлений эгоистического трибализма и принадлежности к группе. В отношении каждого из этих упомянутых выше аспектов путешествие в Ирак могло бы стать дальнейшим развитием. Во время мартовского визита Папы произошло то, что уже совершилось в других местах, отмеченных невообразимыми страданиями, как, например, в Сараево. Но еще важнее сказанного Франциском является то, что он совершил: впервые в истории папства он отправился в Ирак, несмотря на все опасности такого путешествия (возможные атаки террористов, геополитические конфликты и риск заражения коронавирусом), и нанес визит аятолле Али Систани.

Было множество обсуждений по поводу встречи двух религиозных лидеров в Наджафе. Рассмотрение трех аспектов может помочь прояснить значение этого события.

Кто такой Али Систани? Он принадлежит к шиитам-двунадесятникам, являющимся преобладающим религиозным направлением ислама в Иране, Ираке, Азербайджане и Бахрейне. Эта наиболее многочисленная ветвь шиитов называется так потому, что число двенадцать считается числом наиболее авторитетных имамов, т. е. последователей пророка Мухаммеда. Али Систани (род. 1930) уже долгие годы пользуется отличной репутацией среди шиитов-двунадесятников по всему миру. Его значимость заключается не в полномочиях, полученных путем государственного назначения или религиозного посвящения, но является следствием его эрудиции и широкого признания со стороны верующих, которые считают его marga, или «источником», из которого проистекают указания по поводу основных жизненных вопросов. Те, кто следует его мнению, делает это не по обязанности, но из доверия. Кроме того, в исламском мире имеет место особое уважение, обращенное не только к собственным духовным наставникам: именно поэтому действия Папы Франциска все чаще считаются шиитами — и в целом мусульманами — убедительными и достойными подражания.

Какое значение в таком случае приобретает для взаимоотношений между Святым Престолом и Ираном последний визит Папы? Сам Али Систани родом из Ирана и именно там пользуется особым уважением. Он часто высказывался — пусть и не всегда с должным успехом — против насилия и поэтому не раз был выдвинут на Нобелевскую премию мира. Следует ли считать, таким образом, встречу в Наджафе выражением согласия Папы с иракским шиитом в противовес иранской позиции? Нет, поскольку позиция Систани не воспринимается большинством иранцев как противоречащая мнению местных аятолл, и он вовсе не противопоставляется им. Но именно вследствие того, что он действует внутри иранских структур власти, его и там можно считать духовным лидером. Впрочем, это не умаляет его политического влияния, поскольку на настоящий момент и его оценка как политика также пользуется отличной репутацией среди шиитов всего мира. Визит Папы, таким образом, едва ли может быть расценен как момент напряжения во взаимоотношениях с Ираном.

Была ли встреча одобрена иранцами? Те исламские теологи Ирана, которых я знаю, с их слов, относятся с большим энтузиазмом к встрече аятоллы Систани и Папы Франциска. Один человек написал мне, что если бы не вирус, то он точно бы отправился в Наджаф. Другой сказал, что, даже если и были бы расхождения между Систани и Али Хаменеи, иранским религиозным лидером и революционером, они по определению были бы незначительными. Впрочем, нужно учитывать, что в условиях пандемии обмен мнениями возможен, в основном, исключительно посредством социальных сетей. Поэтому нельзя быть полностью уверенными, что собеседник выразил все то же самое, что сказал бы при личной встрече. Но даже несмотря на это, можно признать, что позиция Али Систани в отношении террористической организации, называющей себя «Исламским государством» (запрещенное в России как экстремистская и террористическая организация — прим. ред.), совпадает с официальным мнением Ирана. Кроме того, иранские власти, включающие в себя местных шиитов, любым способом пытались бы избежать того, чтобы мнение настолько признанного во всем мире лица, как Али Систани, оказалось в противоречии с официальной позицией.

Предыдущие поездки Папы в страны с преобладающим мусульманским населением могут считаться контекстом для интерпретации его последней межрелигиозной встречи; то же верно и в отношении встречи с аятолллой в Наджафе, произошедшей за несколько часов до встречи «детей Авраама». Но нельзя упускать из внимания и тот факт, что многие мусульмане восприняли всю историю войны и чрезвычайного положения последних лет как проявление христианской агрессии [18]. Поэтому представляется особенно важным и справедливым то, что Папа сказал перед своей поездкой в Ирак: «Я еду туда как паломник, как кающийся паломник, чтобы молить Господа о прощении и примирении после этих лет войны и терроризма» [19].

Папа и аятолла встретились на родине Авраама, на равнине Ур. Имея в виду хорошо знакомый каждому образ библейского праотца, Франциск символично определил это место как «дом» множества религий [20]. Он еще раз напомнил о полной страданий истории и о братстве, о совместной задаче заботиться об «общем доме» [21], а доминиканец о. Амир Яхе прочитал составленную Папой молитву, к которой мог духовно присоединиться каждый. В начале молитвы, зачитанной на арабском языке, под словом «мы», означающим детей Авраама, стоящих сейчас перед Богом, объединялись не только иудеи, христиане и мусульмане, упомянутые в опубликованном тексте, но и сабеи-мандеи и езиды.

Ранее в своей речи Папа Франциск уже использовал, для большей ясности, образ, открывающий перспективу. После взгляда на раны и язвы, после взгляда через стекло азербайджанских витражей, после взгляда на гору завета, после взгляда на братьев и сестер, Папа Франциск обратился к взгляду самого Авраама. Понтифик описал его как человека, который, еще до взгляда на путь, который должен был совершить, — на вызовы, которые встают перед нами, — поднял глаза ввысь. Взгляд Авраама обращен, в первую очередь, к небесам (ср. Исх 15, 5). По этому поводу Папа Франциск произнес особенно значимую фразу, которую трудно перевести на другие языки: «Запредельность Бога обращает нас к близости брата». Эту мысль можно объяснить так: если мы признаем Бога, как совершенно превосходящего нас, тогда мы можем признать и подобных себе в их отличиях от нас самих [22]. Ведь, как считает Папа Франциск, у того, кто смеет поднять глаза к небу, или, другими словами, начинает узнавать Бога и «сокровенную мечту о человечности», есть только один враг: враждебность. Верующие всего Ближнего Востока в последние годы признали свое разочарование в религиях, которые принесли в их страны лишь одно — разделение. Папа Франциск ободрил местное население и призвал их к вере — не к той, которая восставляет людей против друг друга, но той, которая распознает другого во всей полноте его существа; вере, в которой любовь к ближнему рождается из любви к Богу [23].

***

ПРИМЕЧАНИЯ:

  1. Evangelii gaudium (EG), п. 259. Ср. Körner, Apertura nella verità e nell’amore. «Evangelii gaudium» e il dialogo cattolico-musulmano (Открытость в истине и любви. «Evangelii gaudium» и диалог между католиками и мусульманами»), в Gregorianum 96 (2015) 123-143; Id., Nella verità e nell’amore. Apertura per il dialogo cattolico-musulmano (В истине и в любви. Открытость диалогу между католиками и христианами), в H. M. Yáñez (ed.), «Evangelii gaudium»: il testo ci interroga. Chiavi di lettura, testimonianze e prospettive («Evangelii gaudium»: текст, заставляющий задуматься. Ключи к чтению, свидетельства и перспективы»), Roma, Pontificia Università Gregoriana, 2014, 195-205.
  2. EG Бенедикт XVI использовал это определение диалога в своем последнем рождественском обращении к Римской курии 21 декабря 2012 года. Его источник именно там (ср. F. Körner, Prefazione, в G. Osto, La testimonianza del dialogo. Piero Rossano tra Bibbia, religioni e cultura (Свидетельство диалога. Пьеро Россано  между Библией, религиями и культурой), Milano, Glossa, 2019, XXV–XXIX). Текст ссылается на документ 1984 года, который в те времена называли «Секретариатом для нехристиан» L’ atteggiamento della Chiesa Cattolica di fronte ai seguaci di altre religioni. Riflessioni e orientamenti su dialogo e missione (Позиция Католической Церкви относительно других религий. Размышления и ориентация на диалог и миссию), п. 21.
  3. Körner, Dialogo come collaborazione. Come nella casa comune tutto è in relazione (Диалог как сотрудничество. Как в общем доме, где все взаимосвязано), в H. M. Yáñez (ed.), «Laudato si’». Linee di lettura interdisciplinari per la cura della casa comune («Laudato si’». Междисциплинарные пути к прочтению в ключе заботы об общем доме), Roma, Pontificia Università Gregoriana, 2017, 115-139.
  4. В оригинале на итальянском языке «un accorato appello a tutte le persone e le comunità che si riconoscono in Abramo» (душевный призыв ко всем людям и общинам, которые признают свою общность в Аврааме). Ср.: www.vatican.va/content/francesco/it/speeches/2014/may/documents/papa-francesco_20140526_terra-santa-gran-mufti-jerusalem.html
  5. Итальянский оригинал доступен по ссылке: www.vatican.va/content/francesco/it/speeches/2015/june/documents/papa-francesco_20150606_sarajevo-incontro-ecumenico.html
  6. Ср. Папский совет по вопросам межрелигиозного диалога, Dialogue in Truth and Charity. Pastoral Orientations for Interreligious Dialogue, п. 82. Еще Бенедикт XVI молился вместе с евреями в синагоге в Риме на иврите, прокомментировав это так: «Христиане и евреи во многом разделяют одно и то же духовное наследие, молятся одному и тому же Господу». Ср.: radioradicale.it/scheda/295272/visita-di-papa-benedetto-xvi-alla-comunita-ebraica-di-roma; nell’originale italiano: www.vatican.va/content/benedict-xvi/it/speeches/2010/january/documents/hf_ben-xvi_spe_20100117_sinagoga.html
  7. Ср. Катехизис Католической Церкви, пп. 2559; 2562; 2565: молитва как Божий дар, встреча и единение с Ним.
  8. Там же.
  9. Side by side dimension of our cooperation. Оригинал на английском языке доступен по ссылке: www.
    vatican.va/content/benedict-xvi/en/speeches/2010/september/documents/hf_ben-xvi_spe_20100917_altre-religioni.html
  10. Статья 18.1: din dövlǝtdǝn ayrıdır.
  11. Ср., например, www.forumorg/archive.php?article_id=2647
  12. www.vatican.va/content/francesco/it/speeches/2016/october/documents/papa-francesco_20161002_azerbaijan-incontro-interreligioso-baku.html
  13. Оригинал на итальянском языке доступен по ссылке: www.vatican.va/content/francesco/it/speeches/2017/april/documents/papa-francesco_20170428_egitto-conferenza-pace.html
  14. Для более детального рассмотрения ср. Körner, Humanität als Identität, Alterität und Authentizität. Zur Kriteriologie des Religionsdialogs bei Papst Franziskus (Человечество как идентичность, инаковость и аутентичность. О критериологии межрелигиозного диалога Папы Франциска) в M. Eckholt – G. Etzelmüller – H. El Mallouki (ред.), «Kon-kurrenz». Hermeneutische Grundlagen des christlich-muslimischen Gesprächs («Конкуренция».  Герменевтическое обоснование исламо-христианского диалога), Freiburg, Herder, 2020, 250-268.
  15. Ср. Körner, Fratellanza umana. Una riflessione sul Documento di Abu Dhabi (Человеческое братство. Размышление о созданном в Абу-Даби документе), в Civ. Catt. 2019 II 313-327. Немецкий оригинал в укороченной форме был опубликован под названием «Die Geschwisterlichkeit aller Menschen. Theologisch-islamwissenschaftlicher Kommentar zum Dokument von Abu Dhabi», в Stimmen der Zeit 144 (2019) 605-622.
  16. См. выше, примечание
  17. Körner, Das Dokument von Abu Dhabi. Eine politisch-theologische Debatte (Документ из Абу-Даби. Политико-теологические споры), в Internationale Katholische Zeitschrift Communio 49 (2020) 312-326.
  18. Ср. Vallely, The Fifth Crusade. George Bush and the Christianisation of the War in Iraq (Пятый крестовый поход. Джордж Буш и христианизация во время войны в Ираке), в A. Crooke — B. Milton-Edwards — M. Kaldor — P. Vallely (ред.), Re-imagining Security, London, British Council, 2004, 42-68.
  19. vatican.va/content/francesco/it/messages/pont-messages/2021/
    documents/papa-francesco_20210304_videomessaggio-iraq.html
  20. vatican.va/content/francesco/it/speeches/2021/march/documents/papa-francesco_20210306_iraq-incontro-interreligioso.html
  21. См. энциклику Laudato si’ Папы Франциска о заботе об общем доме, 24 мая 2015.
  22. В арабском переводе не удалось передать игру слов, выразив ее следующим образом: «Бог со Своих высот толкает нас к брату, отличному от нас – Allāhu l-mutaʿāliyu min fawq, yadfaʿunā naḥwa akhīnā l-mukhtalifi ʿannā».
  23. Ср. 1 Ин 4, 20. См. также Körner, Political Religion. How Christianity and Islam Shape the World (Политическая религия. Роль христианства и ислама в формировании мира) в Marwah, Paulist, 2020, 221; Id., Politische Religion. Theologie der Weltgestaltung – Christentum und Islam, Freiburg, Herder, 2020, 288.